В школьных кабинетах биологии, по крайней мере, в наше время висел плакат. Некто, обросший шерстью, передвигается, опираясь на руки. Следующий перед ним тип полусогнут, но руки его уже свободны. Далее бредёт шерстистый детина с дубиной в руках и, наконец, упруго шагает стройный современный человек. Всё это долженствовало иллюстрировать положение, что человек эволюционировал "от и до" (в процессе труда?). Вслед за питекантропом пошли австралопитеки (а, может быть, наоборот), далее - синантропы, потом возникли неандертальцы, а уже из их лона - современные люди, кроманьонцы.
Отсутствие предметов игры и само выражение лиц этих "предков" не позволяло судить о том, на какой стадии прямостояния они додумались до игр.
И вот тут мы находим в книге Оппенгеймера (© Stephen Oppenheimer, 2003) нечто, что позволяет ответить на вопрос - КОГДА (наши предки начали играть): "европейский неандерталец и, вполне возможно, азиатский Homo erectus ещё жили каких-нибудь 30 тысяч лет назад, однако никаких следов их генофонда в организме современного человека не обнаружено" [Оппенгеймер Стивен Изгнание из Эдема. Хроника демографического взрыва. Заселение мира. М.: Изд-во "Эксмо", 2004, c. 36].
Отсюда следует, во-первых, что эволюция Homo не была непрерывным процессом и, во-вторых, что Homo neanderthalensis никакой наш не родственник, а просто на протяжении 40-50 тысяч лет - современник! Т.е. неандертальцы и кроманьонцы - представители разных биологических видов. Следовательно, они не могли давать потомство. Как не скрещиваются зайцы с лисицами, хотя живут в одном лесу, ходят на четырёх лапах и покрыты мехом!
Именно это замечание Оппенгеймера, которому он не придал особого значения, позволяет нам утверждать, что имитационным играм от силы 70-80 тысяч лет. Ибо способности к игре, похоже, проявились у человекообразных созданий лишь на стадии Homo sapience.
Посему, в дальнейшем все виды, чьи имена начинаются с Homo, мы можем игнорировать. Да и генетика на их счёт ничего не предлагает и не предполагает. Поэтому сосредоточимся на паре "неандертальцы - кроманьонцы".
Итак, утверждается, что даже неандертальцы по своему темпераменту и интеллектуальному уровню не созрели до создания и участия в имитационных играх. А вот их соперники по господству на Земле - очень даже! Возможно, среди первых попадались гении, которые могли бы сыграть, как среди вторых случаются дебилы, которым не до игр. Но в категориях биологических видов это так.
Какими же были эти наши почти родственники? Почему приходится отказать им в способности играть? Дальнейшее изложение опирается на суждения Оппенгеймера и, отчасти, на беседы с украинскими археологами. Увы, ни они, ни, похоже, другие авторы-исследователи не рассматривали мир первобытных людей через призму игр.
Когда в 1856 г. впервые обнаружили останки неандертальца, то многие иронизировали, что это просто кости "бровастого идиота", выродка рода человеческого. Лишь со временем остряки угомонились.
Неандертальцы ходили на двух ногах, изготавливали примитивные каменные орудия труда, умели говорить. Но люди современного типа сверх того начали создавать наскальные изображения, расписывать стены своих пещер-жилищ и даже изображать на них себе подобных. Также археологи находят множество резных фигурок, и не только из камня, но и кости, раковин, рогов. Отражало ли это некие эстетические потребности, желание увековечить себя? Или даже более сложные представления о высших силах, попытку умилостивить их?
Ещё люди современного типа сооружали очаги и хоронили умерших - акции, которые отсутствовали в культуре их предшественников. Также они наладили торговый обмен, чего те не знали.
Кроманьонцы - первые европейцы современного вида, были людьми, которые пели и танцевали, что контрастировало с хмурыми и малоподвижными неандертальцами. Вполне можно утверждать, что последним не было свойственно чувство юмора, они не шутили и не воспринимали бы шуток. Ирония, подтрунивание, игра слов - всего этого они не знали, этим не владели.
Наконец, как бы подводя итоги, Оппенгеймер замечает, что люди современного типа, что и отличает их от животных, обладали способностью к абстрактному, ассоциативному мышлению. Ощущали потребность создавать и воспринимать искусство: изобразительное, декоративно-прикладное, ритуально-театральное. Им была свойственна любознательность и изобретательность.
Предполагаю, что одновременно и синхронно в сообществе людей современного типа возникла почва и потребность в играх. Именно эта черта характера - "игривость" и стала определяющей для утверждения - се люди! Воображение, фантазия, аналитические способности, актёрские навыки, хитрость, чтобы не сказать коварство, предусмотрительность - качества необходимые в той или иной мере, чтобы играть и выигрывать! Иными словами, выживать. Одновременно, именно наличие совокупности таких качеств даёт нам право употребить прилагательное - sapiens.
Итак, неандертальцы не были людьми! И биологически - невозможность общего потомства с Homo sapiens, и духовно - из-за отсутствия у них ряда существенных человеческих качеств.
Что же получается. Мы сформировались в тех, кем стали, благодаря способности воспринимать жизненные процессы в парадигме игры - моделировать мир, окружающий нас, и экспериментировать (играть) с такими моделями. Похоже, определение ludens более соответствует нашей природе, чем sapiens. Действительно, много ли разумного в бесконечных войнах, во взаимном уничтожении, не говоря уже об антропогенных экологических катастрофах? Мы так упиваемся своей "разумностью", что сам термин - Homo ludens подсознательно относим к сонму чудаков (почти бездельников!), которые любят играть.
Итак, увы, мы оказались неблагодарными, ибо начали трактовать игры, которые превратили нас в людей, как нечто несерьёзное и второстепенное! То есть, с одной стороны, мы констатируем в своих книгах всеобщую (но тайную) любовь к играм, с другой, настойчиво предлагаем заняться делом. Как бы пренебрегаем, не осознаём заложенных в нас природой способностей, чем обкрадываем себя, "портим" себе жизнь.
Иваненко Л.Н.
Комментариев нет:
Отправить комментарий